Сегодняшний праздничный день Святой Церковью именуется Лазаревой субботой и посвящен событию воскрешения Спасителем уже четыре дня как умершего и погребенного в пещерном гробе праведного Лазаря.
Весть об этом чуде мгновенно разнеслась по Иудее… Именно после воскрешения Лазаря первосвященники и фарисеи принимают окончательное решение убить Иисуса. Наступает власть тьмы, а с нею и последние дни жизни Спасителя.
Чудо воскрешения праведного Лазаря Церковью прославляется как доказательство Божественной силы Христа Спасителя и как удостоверение, или как поётся в главном песнопении праздника, уверение в Воскресении Христовом и в грядущем общем воскресении всех умерших.
«Общее воскресение прежде Твоея страсти уверяя, из мертвых воздвигл еси, Лазаря Христе Боже…»
«Каждый из нас является другом Божиим, как назван был Лазарь; и в каждом из нас когда-то этот друг Божий жил: жил дружбой с Богом, жил надеждой, что эта дружба будет углубляться, расти, светлеть. Иногда это бывало в очень ранние дни нашего детства; иногда позже, в юношеские годы: в каждом из нас жил этот друг Христов.
А потом, в течение жизни, как цветок завядает, как истощается в нас жизнь, надежда, радость, чистота, – истощилась сила этого друга Господня. И часто-часто мы чувствуем, что в нас, словно во гробе, где-то лежит – нельзя сказать “покоится”, а именно лежит, страшной смертью пораженный, – четверодневный друг Господень, тот, который умер, к гробу которого сестры боятся подойти, потому что он уже разлагается телом…
Пришел Господь и повелел Лазарю встать из мертвых: вот образ для нас. В каждом из нас он лежит – умерший, побежденный, окруженный нашим сетованием, часто безнадежным. А сегодняшнее Евангелие, на самой грани страстных дней, нам говорит: Не бойтесь! Я – воскрешение и жизнь! Тот друг Господень, который в вас жил, который в вас есть, который кажется безнадежно мертвым, от одного слова Моего может воскреснуть – и поистине воскреснет!
И вот войдем в страстные дни с этой надеждой, с уверенностью, что мы идем к Пасхе, к переходу от временного к вечному, от смерти к жизни, от нашей пораженности к победе Господней. Войдем в страстные дни с трепетом о том, как нас возлюбил Господь и какой ценой Он нам дает жизнь, войдем уже теперь с надеждой, со светом и с радостью грядущего воскресения».
Митрополит Антоний Сурожский
В песнопениях Лазаревой субботы Святая Церковь желает и нам дать спасительный урок:
«Марфе и Марии подражающе, — говорит она, — вернии, ко Господу послем (впереди себя) божественные (Богу угодные) деяния яко (Марфа и Мария послали Ему) молитвы, яко да пришед (к нам) наш ум воскресит, мертв лежащий во гробе лености, люте нечувственный, страха Божественного никакоже ощущающий и действ живоносных (дел жизни духовной) ныне неимущий, — зовуще: виждь, Господи, и как древле друга Твоего Лазаря, Щедре, предстанием (пришествием Твоим) воздвигл еси страшным, сице всех (нас) оживи, подаяй велию милость!»
«Лазаря воздвигл еси, Христе, Божественным глаголом, и мене, многими прегрешении умерша, восстави, молюся!»
«Ка́мень отвали́л еси́ ожесточе́ния Го́споди, от моего́ се́рдца, умерщвле́нную страстьми́ воздви́гни ду́шу мою́ Благи́й, принести́ Тебе́ ва́иа доброде́телей: я́ко победи́телю а́да, во умиле́нии Влады́ко сподо́би, я́ко да ве́чный живо́т улучу́, песносло́вя Твою́ держа́ву, и благоутро́бие Твое́, еди́не Человеколю́бче».
Слово в субботу Лазареву
«…Иисус не плакал на Своем Кресте, а над Лазарем плачет; и сделал для него то, чего не делал ни для кого: ибо воскресил его из мертвых, уже четыредневна и смердяща.
Но любовь эта делает ли друзей Господа вовсе неприкосновенными ни для какой скорби и искушений?
Напротив. Из примера Лазаря и сестер его особенно видно, как справедливо замечено апостолом Павлом, что «егоже… любит Господь, того наказует и испытует» (Евр. 12:6).
Ибо смотрите, вот семейство, которое Господь постоянно отличал Своим вниманием; среди которого, во время пребывания Своего в Иерусалиме, всегда находил для Себя дружеский приют и успокоение, – … однако же, какому великому искушению и какой скорби подвергается оно теперь со смертью Лазаря!
Господь, без сомнения, мог отвратить болезнь от Своего друга, но не отвратил; мог сделать ее, по крайней мере, не смертельною, но не сделал; мог поспешить чудом и прийти в Вифанию на другой или третий день по смерти, но явился на пятый.
Почему так и для чего? Потому и для того, чтобы сделать и Лазаря и сестер его вполне орудием славы Божией, дабы дать им – и печалью Своею, и болезнью брата, и самою смертью его, послужить великому делу спасения человеческого: «да прославится Сын Божий ея ради»! (Ин. 11:4).
Так поступает Господь с другами и присными Своими! Он блюдет их яко зеницу ока, без Его воли не падает с главы их ни одного волоса: но это не значит того, чтобы Он непрестанно ущедрял их только благодеяниями, чтобы увеселял и питал их сладостями, подобно как поступают с детьми своими сердобольные, но неразумные матери, портя таким образом их нрав, приучая их к изнеженности и роскоши: – нет, Господь премудр и не может поступать таким образом; Он взирает не на удовольствие, а на истинную пользу любящих Его и любимых Им; и для усовершения их в вере, любви, смирении и преданности, нередко посылает на них такие искушения, каких не видят над собой грешники.
…Перестанем же, братие мои, соблазняться и недоумевать, если видим, что кто-либо и из верных рабов Божиих не благопоспешается в земных делах своих, терпит нападение или клевету, страдает от болезни и других зол. Ужаснемся, напротив, и пожалеем, когда встретим счастливого во всем нечестивца, высящегося как кедр ливанский. Ибо это значит, что он, как неисправимый, предоставлен уже самому себе и, по выражению Писания, восприемлет, подобно богачу Евангельскому, благая в животе своем, дабы по смерти идти прямо во огнь геенский.
Перестанем унывать и отчаиваться, когда и нас, несмотря на чистоту рук и правоту путей наших, посетит какая-либо горесть и потеря. Напротив, если мы хотим быть воистину рабами Господними, то должны в этом случае не падать, а возвышаться в духе, утешаясь той мыслью, что Господь взирает на нас уже не как на малых детей, неспособных ни к какому трудному опыту и подвигу, а как на возросших, от которых с благонадежностью можно ожидать и требовать жертв и усилий.
А для этого утвердим навсегда в душе нашей мысль, что все горести и напасти земные, в чем бы они ни состояли и как бы велики ни были, коль скоро переносятся надлежащим образом, то есть, со смирением, верою и преданностью в волю Божию; то никогда и ни в чем не могут повредить нам, а всегда доставляют, напротив, великую пользу душевную.
Хотите знать – какую? Ту, что ослабляет в нас плотского человека, этого опаснейшего врага нашему спасению; ту, что подавляет в нас приверженность к благам мира и его нечестивым утехам и обращают мысли наши к небу и вечности; ту, что приближает нас к Богу, заставляя в Нем едином, как неизменном и вечном, искать для себя опоры и утешения; ту, наконец, что видимо уподобляют нас Господу и Спасителю нашему, Который, во время бытия Своего на земле, не царствовал и не блаженствовал, хотя имел на то все право, а ежедневно лишался, терпел и страдал ради спасения нашего. Аминь».
Святитель Иннокентий Херсонский
(143)