Вы не знаете, как благодарить Господа; точно, и я не знаю. Господь беспределен, милости Его бесчисленны, безмерны. А мы – что черви, пресмыкающиеся по земле, ограниченные настолько, что одна сажень – наша мера.
Все дела наши – во времени, все слова прерывисты и могут быть наперечет взвешены по силе чувств наших. Одно в нас не ограничено: желание всегда благодарить Господа и любовь к Нему, даже любовь к благодарению.
Любовь выше всех чувств, сильнее всех слов, крепче всех восклицаний, крепче смерти, по словам Писания. Реки не могут угасить ее. Следовательно, и Вы, и я имеем способ к благодарности. Только, Господи, прими сии желания, сие стремление любви как приношение младенческое из рук простых, неопытных, неискусных! Сам благослови и соверши, что насадил по Твоей безмерной любви к нам, грешным…
Много духовных руководителей. Только умейте их примечать и извлекать то, чему они учат нас. Господь Иисус Христос посылает их каждый час, только наши глаза слабы – не видят или не хотят видеть их. Например, иной нас искушает рассеянностью – учит постоянству. Иной искушает раздражением, оскорблением – учит любви. Иной – пустословием, празднословием, а значит, учит твердой внимательности к размышлению о путях спасения.
Привыкайте взирать на каждого человека с тем, чтобы от него научиться чему-нибудь духовному. Взирайте на него как на духовную книгу, раскрытую перед вами Самим Господом. Увидите из сего скорую пользу вашей душе. Господу угодно окружать нас всеми и всем, что нужно…
Господи, Ты близ нас, Ты с нами, Ты знаешь, чему надо научить нас и в чем мы нуждаемся. Для Тебя все удобно и сообразно, но неудобны, несообразны наши помышления и сердца! Когда Тебе неугодно наставлять нас обыкновенными путями, то это значит, что Ты хочешь наставить нас необыкновенными или заставить молиться, просить, искать, плакать, сокрушаться душой, смиряться до настоящего смирения, ибо Ты Сам кроток и смирен сердцем.
Ты непрестанно учишь нас или терпению, или любви, или смирению, или молитве, или кротости, или милосердию, или многим добродетелям в совокупности! Поблагодарим Господа за все, что с нами происходит. Действительно, от руки Господней, как от невидимого Врача, подается врачевство духовное: все случающееся и окружающее нас!
Путь к Господу не так широк, как мы воображаем. Вы хотите лечиться от своеволия, а вам говорят: прежде вылечитесь от самолюбия. Оставьте себя Господу! Работайте для Него, а не для себя, посвящайте все Ему, а не себе, делайте больше и чаще такие дела, которые, как Вы знаете, Ему угодны. На пути Господнем надобно отречься от себя. Как эта жертва велика, если смотреть очами плоти! Но как она легка, если человек решится от всего сердца! Как мала, если сравнить ее с Жертвою Крестной – с беспредельной Любовью, за нас умершей!
Постепенное стремление все посвящать славе Иисуса Христа… и так устроить все, чтобы честь и слава за наши вещи и дела… – сие Ваше занятие и мое! Ибо в это время особенно дорого отдать Господу то, что по видимости – наше или как будто наша собственность.
О самолюбие, тонкое и прехитрое! Где скрыться от тебя, чем пресечь и искоренить тебя? Долго ли служить тебе, долго ли страдать от тебя и тобой распинать Господа? Нет! Собственным распоряжением – так сказать, самолюбием – самолюбия не искоренить. Когда одно искоренится, другое, более тонкое, останется. Что же делать? Мне кажется, есть одно средство: молиться, еще молиться, снова молиться и с молитвой ко Господу трудиться, делать по воле других, а не по своей, все, что составляет круг нашей деятельности. И снова в молитве забывать про свое, про все изобретенное в уме, составленное и содеянное нами. В молитве надо повергаться до той глубины, что мы ниже и хуже всех людей, ибо истинное смирение требует сего уничижения, снисхождения до сей глубины.
С сим чувством должно оставаться и после молитвы. Далее на основании сего чувства обращаться с ближними, со всеми, не показывая им ни вида, ни признаков сего чувства. На основании его будем распоряжаться всеми делами, касающимися нас лично, а не других. На основании его, или не прерывая его, станем все делать. Тогда, без сомнения, будем делать все с помощью Господа, с прошением от Него всяческих, с истинной преданностью Его воле и с самоотречением. Тогда, верую, исполнятся слова псалмопевца: «Господь услышал меня, когда я призывал Его» (Пс. 4:2).
Сделайте милость: при людях не проявляйте внешних знаков вашего духовного занятия. Полезнее все наедине, втайне, так, чтобы видел только Отец Небесный (см. Мф. 6:4), а не люди, удобно соблазняющиеся. Да и знаете ли, что так можете неприметно впасть в лицемерие перед собой? И наедине, во внутренней комнате, трудно будет или труднее исполнять то, что делаете при людях. Враг заставит Вас вострубить перед собой – подумать о Ваших внешних угождениях Богу. А это беда и перед Господом мерзость.
Господь Сам простирает руку Свою и ведет или влечет каждого. Но и нам надобно идти, повиноваться влечению, отдалять препятствия. Надо молиться, чтобы Он простер руку Свою на очищение наших грехов — ежедневных и ежеминутных. Нам должно много очищаться, ибо наше сердце слишком засорено и каждый час еще сильнее засоряется.
Да и само сердце, грубое сердце, привязано к чему-нибудь земному, а тайно — к самому себе. Сия привязанность препятствует единению с Господом. О, если бы мы перестали любить себя скрытно и тайно, то, конечно, стали бы любить более и единственно Господа! Перед Господом надобно забыть себя, дабы быть с Ним. Надобно забыть все, дабы всесовершенно Ему предаться и с молитвенным благоговением повергнуться к Его стопам, и повергнуть все, как бремя с плеч своих, как ношу, под которой мы страдали!..
Сделайте милость, берегитесь наружности. Она обнажает сердце и открывает врагу способ выкрадывать все духовное сокровище. Любите хранить драгоценности взаперти, в тайных или скрытых местах. Жемчужина и бриллиант не валяются, где попало. Их убирают с осторожностью, а хранят с прилежанием.
О, сколь дороже, блистательнее, чище жемчужина молитвенная и бриллиант духовный! Как она бела и чиста! Как он светит и блещет! Имя Иисуса Христа, как бриллиант, не угасает в сердце, если засветится любовью, как жемчужина, лежит и украшает тишину духовную в душе, если оная обретет бдительное внимание к молитве. Приобретается то и другое. Потерпи Господа — и услышит, и приидет, и вселится!». Нельзя, повторяю Вам, нельзя спешить там, где едва можем ползти. Нам хотя бы чуть-чуть передвигаться по узкому и тесному пути Божию. О сем позаботимся, о сем помолимся, сего поищем.
Из писем святителя Иннокентия Пензенского
«Благовестник» №20, 2009 г.
Из книги «Монастырский благовестник. Том 2»
(68)