Подобает вам родитися свыше. Ин. 3:7
Если при совершении Крещения Господня отверзлись небеса, явился Дух Святой, предстали к служению Ангелы, то мы, быв участниками того же самого Крещения, не составим ли общее в Церкви Божией торжество и не признаем ли с радостью и благодарностию усыновление наше?
О день священный, день радостнейший духовного рождения нашего! Если мы привыкли праздновать день плотского нашего рождения, не более ли достойно почтить тот день, в который родились мы духовно и из сынов гнева стали чада Божии? Рожденое от плоти плоть есть, и рожденное от Духа дух есть.
Для лучшего изъяснения сделаем сравнение плотского и духовного рождения.
Начало плотского и духовного рождения есть един Бог: ибо и состав тела нашего Его премудрою рукою созидается, и душа от Него же изливается. Но свойства, действия и плоды различные.
В плотском рождении мы приходим из небытия в бытие, и, быв ничто, приемлем существо, и приходим в союз прочих тварей. В духовном рождении мы также приходим из небытия в бытие. И в этом заключается таинство. Ибо человек, чей разум потемней, сердце развращено, — человек, который совсем себя удалил от правил вечного закона, есть как бы не человек, есть как бы ничто пред очами Божиими. Когда же человек приемлет в разуме — свет, в сердце — святость, когда поставлен он на пути правды и истины, — тогда прямо становится человек, тогда в нем воссиявает Божий образ. В это состояние входим мы через рождение духовное. И потому слово Божие называет Крещение наше банею пакибытия.
В плотском рождении, когда мы входим в бытие, то покидаем небытие, которое для нас быть не могло ни полезно, ни вредно. Ибо, когда нас совсем не было, тогда мы не могли пользоваться дарами, которые с нашим бытием сопряжены… В духовном же рождении, получаемое бытие приносит нам многоценное сокровище благодати, но самое небытие есть для нас мучительно и ужасно. Ибо небытие состоит не в том, чтобы нас совсем не было, а в неимении нами — святости, правды и благодати Божией. В таком небытии мы подвержены всей тягости гнева Всемогущего…
В плотском рождении состав наш растворяет плоть и кровь, которые, как сами через себя суть тленны, так и не могут доставить нам нетления: Зане всяка плоть яко трава, и всяка слава человеча яко цвет травный: изсше трава, и цвет ея отпаде. Но в духовном рождении внутренний наш сокровенный сердца человек зачинается от нетленного семени Духа Святого, которое располагает к бессмертию…
В плотском рождении, как только человек открывает очи свои и видит свет, то тотчас начинает различать вещи одни от других. И в духовном рождении, как только христианин вкусит глагол Божий и силу грядущего века, тотчас открываются умные очи его, и он видит свет истины и потому тотчас начинает различать истину от лжи, а через то полагает в душе своей основание, предостерегающее его от всех заблуждений.
В плотском рождении и члены с начала бывают слабы, и способности мало действуют. Но чем более мы приходим в возраст, тем более члены укрепляются и способности наши тем более начинают действовать и приходить к совершенству. И в духовном рождении так же: помалу возрастают и нас дары Духа Божия. Чем более кто питает свое внутреннее существо бессмертной пищей святой истины, тем более оно укрепляется, тем более достигает совершенства. Но кто пренебрегает духовным питанием и то старание, которого прямо требует дух, обращает на кровь и плоть, — тот всегда остается младенцем, хотя бы он достиг до старости и престарения.
В плотском рождении дети получают право наследия, и отец располагается к ним естественною любовью; но как отеческую любовь заслуживают добрые дети, так, напротив, развратные и от отеческих правил уклонившиеся теряют право наследия своего. И в духовном рождении Отец всех тварей присвояет нас в усыновление Себе, и благодать Его дарует нам наследие вечных благ. Неси уже, — приветствует апостол истинных христиан, — уже неси раб, но сын. И хранящие таковое усыновление в непорочности совести своей, могут со дерзновением взывать Богу: Авва Отче, то есть, Благодетелю Господи! я в Тебе нахожу не Судию, строгостью правосудия меня устрашающего; не Владыку всех тварей, величеством Своим меня — последнейшую тварь, яко в ничто обращающего; но нахожу в Тебе любезнейшего, сердобольнейшего и нежнейшего Отца, и потому гласом уст и моего сердца без всякого страха свободно взываю Тебе: Авва Отче!
Но, напротив, которые так не живут — те теряют и преимущество усыновления, и право наследия, и становятся недостойными любви Того, Который любящих Его любит; и потому они всегда — в страхе, чтобы не поразило их изречение: не вем вас.
В плотском рождении, сколько бы мы ни питали тело свое, сколько бы ни берегли его, оно всегда клонится к тлению. Рожденное от плоти, плоть есть. Но в духовном рождении все есть не разрушаемо, все нетленно, все бессмертно. Возжженный духовным рождением свет не погасает никогда, ибо он есть часть света присносущного. На сем-то основании и всей жизни тело и порабощено, и изнеможено, и может быть терзаемо, но Дух непорочный, чистый, святой — всегда свободен, тверд, неприкосновен, ибо в Нем есть семя бессмертия.
Из этого сравнения плотского с духовным рождением видите, возлюбленные, какое есть преимущество одного перед другим. Почтите сей великий дар; мыслию своею чаще сходите в священную купель и духовным в ней погружением очищайте себя. Се, Предстоит Христос. Празднование это есть слава благодати Христовой, наша же душевная польза. Он крестился во иорданских водах не для очищения Себя, но — для освящения нашего. Да приимем же участие в святости Его. Погружается святой крест во образ крестившегося Господа: погрузимся и мы духовно, и этим погружением очистим нечистоты свои. Спогребохомся Христу, — по Павлову слову, — крещением в смерть, да… во обновлении жизни ходити начнем. Аминь.
Платон (Левшин), митрополит Московский
«Благовестник» №2, 2013 г.
Из книги «Монастырский благовестник. Том 3»
(87)