Это было тогда, когда Господь сотворил мир и были наречены имена всем животным и растениям. О том времени сохранилось много рассказов; и, если бы все они были известны, многое непонятное для нас на свете прояснилось бы.
Тогда-то Господь и создал маленькую серую птичку и сказал ей:
– Помни, что тебя зовут Красношейка! – И птичка улетела
Полетела она кругом, познакомилась с Землей, на которой ей предстояло жить, а затем ей захотелось взглянуть и на себя. И посмотрев на свое отражение в озере, она увидела, что она вся серенькая и даже шейка у нее серая – ни одного красного перышка нет. И подумала птичка, что Бог, наверное, забыл окрасить ее перышки в красный цвет. Надо полететь к Нему обратно и сказать об этом.
И она полетела к Богу. Как страшно было подлетать к Нему, Великому и Всемогущему. Сильно билось ее сердечко, и все же когда Творец спросил, что ей нужно, Красношейка осмелилась обратиться к Нему:
– Господи, я хотела спросить у Тебя: почему меня зовут Красношейка, когда я вся серая от кончика клюва до кончика хвоста? У меня ведь нет ни одного красного перышка!
И птичка умоляюще взглянула на Господа своими маленькими черными глазками. Кругом она видела нарядных фазанов, ярких попугаев, петухов с красными гребнями, золотым рыбок, пестрых бабочек, алые розы и белые лилии. Как им они были красивы! И как же хотелось серенькой птичке самой иметь красные перышки!
Но Господь ответил:
– Я назвал тебя Красношейкой, и ты, и все продолжатели твоего рода будете носить это имя. Но ты сама должна заслужить красные перышки на груди.
С глубокой думой полетела Красношейка назад. Что же могла сделать маленькая птичка, чтобы заслужить красные перышки? И она решила поселиться в кусте шиповника. Казалось, она ожидала, что лепестки цветов упадут ей на грудь и передадут ей свой цвет. Здесь она свила гнездо, в котором скоро запищали птенчики – дети Красношейки. Такие же серенькие, как она сама.
Прошло несколько тысяч лет. За это время отцвело столько роз, из яиц вылупилось столько птенчиков… Красношеек стало много, но они по-прежнему оставались серыми. Но, помня слова Бога, они рассказывали своим детям о сотворении мира и о судьбе красношеек.
И вот наступил тот единственный, страшный и судьбоносный день в истории человечества. В тот день Красношейка (пра-пра-пра… внучка той первой Красношейки, которая просила у Господа красных перышек) рассказывала своим птенчикам давнюю историю своего рода.
– Мы делали, что могли, – говорила она, – но никому из нас не удалось заслужить красных перышек. Уже самая первая Красношейка встретила однажды другую птичку, точь-в-точь похожую на нее, и сразу полюбила ее так сильно, что почувствовала огонь в своей груди. «Ах, – подумала она, – я, кажется, понимаю: Господу Богу угодно, чтобы я горячо-горячо полюбила, и чтобы пламя любви окрасило мне перья в красный цвет!» Но перышки на ее груди оставались серыми. Так и вам не носить красных перышек.
И птенчики печально зачирикали.
– Мы надеялись также на пенье. Уже самая первая Красношейка пела так, что грудка у нее зажигалась от восторга. Она надеялась, что пламя песни, льющейся из ее груди, окрасит перышки в красный цвет. Но этого не случилось.
Из полуобнаженных горлышек малюток вырвался жалобный писк: «Жаль! Жаль!»
– Мы надеялись еще на наше мужество и смелость. Многие Красношейки храбро сражалась с хищными птицами, защищая своих птенцов, и в груди у них горел огонь мужества. Каждая такая птичка надеялась, что храбрость, пылающая в ее сердце, окрасит ее грудку в красный цвет. Но и эти птички остались серыми.
Малютки храбро попискивали, что и они постараются добиться обещанных красных перышек, но старая птица печально отвечала им, что это невозможно. На что могут они рассчитывать, когда столько их замечательных предков ничего не добились? Что могут они еще сделать, кроме того, чтобы любить, быть храбрыми и хорошо петь?
И тут прилетевшая стая птиц принесла страшную весть:
– Великое несчастье ждет нас! Люди потеряли разум. Они идут убивать своего Бога!
– Милостивый Господь послал к нам на землю Своего Сына Иисуса Христа, а люди возненавидели Его и ведут на казнь! – наперебой говорили птицы. – Его распнут: прибьют ко Кресту, как последнего разбойника!
Вдали послышался шум толпы, который все приближался. И становилось страшно.
– Мама, помнишь, ты рассказывала, что человек — самый близкий к Богу из всех земных существ! Что он царь мира! Что он добрый, милостивый и кроткий! – недоумевали птенцы Красношейки. И мать не находила ответа. И еще она боялась, что неистовствующая толпа сломает куст шиповника и разорит их гнездышко.
– Дети, дети! – раздался голос мудрой старой совы. – Человек может быть святым и великим, но часто он становится хуже лютого льва, страшнее кровожадного крокодила! Это происходит тогда, когда человек забывает о Боге.
– Забывает о Боге? Разве это возможно? Мы так не сможем! – недоуменно заверещали птички.
Толпа была уже близко. Все птицы в ужасе улетели, и только Красношейка осталась со своими птенцами. Своими крыльями она закрывала птенцов от грозящей им опасности и страшного зрелища людской ненависти к невинному Страдальцу. Она слышала удары молота, видела, как терновые иглы вонзались в чело Божественного Страдальца, и птичке казалось, что в ее сердце вонзаются острые стрелы.
– Были бы мы орлами, мы вытащили бы гвозди из рук Господа, а большими крыльями отогнали бы прочь всех, кто Его мучает, – думала она.
Но при виде крови, выступившей на лице Страдальца, Красношейка уже не могла оставаться в гнезде. Она выпорхнула из гнезда и стала кружить вокруг Распятого Господа. Долго не решалась она приблизиться, но мало-помалу набралась храбрости, подлетела к Страдальцу в терновом венце и вытащила клювом шип, вонзившийся в Его чело. Пока она вытаскивала шип, на шейку ее упала капля крови Спасителя. Она быстро расплылась и окрасила все нежные перышки па грудке птички.
Когда Красношейка прилетела обратно в гнездо, птенцы встретили ее изумленным криком:
– Перышки на твоей груди красные! Они краснее розы!
– Это только капля крови с чела бедного Страдальца. Она исчезнет, как только я выкупаюсь в ручье.
Но ошиблась Красношейка. Сколько она потом ни мылась – красный цвет не исчезал с ее шейки. Господь в награду за милосердие даровал маленькой птичке то, о чем она мечтала со дней творения мира. Грудка ее стала красной. И когда ее дети выросли – алый цвет засиял и на их перышках.
Это была награда маленькой серой птичке за ее самоотверженную и бескорыстную любовь к Богу.
По сказке «Красношейка» Сельмы Лагерлеф
«Литературное приложение» № 1, 2017 г.
Из книги «Монастырский благовестник. Том 4»
(242)