В пятницу седмицы ваий заканчивается пост Святой Четыредесятницы. Лазарева суббота и Вербное воскресенье служат переходом от Четыредесятницы к Страстной седмицы.
«Душеполезную совершивше Четыредесятницу, и святую седмицу страсти Твоея, просим видети Человеколюбче, еже прославити в ней величия Твоя, и неизреченное нас ради смотрение Твое, единомудренно воспевающе: Господи слава Тебе». – самогласен в пятницу ваий на вечерне.
Пост еще продолжится одну седмицу, но дни эти не принадлежат уже Четыредесятнице, а имеют особенное название, будучи посвящены воспоминанию Страстей Господних. Это как глава и крест на храме. Поэтому сама Святая Церковь останавливает в настоящий день наше внимание, неоднократно возглашая: «Душеполезную совершивше Четыредесятницу»! Так поступает она для того, чтобы мы, достигнув конца Четыредесятницы, собрались с мыслями и рассмотрели, достигнута ли в нас цель Святого поста.
Что теперь с нами, то есть, с душою и совестью нашею? Чувствуем ли в себе какую-либо перемену благотворную?.. Встречая день Воскресения Господня, можем ли сказать, что и мы уже не мертвы духом, что в нас, по благодати Божией, есть хотя малый начаток жизни вечной? Пост настоящий для этого именно был и предназначен. Пост должен был обуздать нашу чувственность; укротить, а потом и умертвить наши страсти; очистить наши мысли и желания; дать большую свободу духу и совести; пробудить в нас печаль по Бозе и святую тоску по небесному отечеству; приблизить нас к Небу; очистить, просветлить и освятить все существо наше.
По этому самому Четыредесятница и провозглашается душеполезною. Таковою ли она была для нас? Что приобрели мы от такого числа чтений, молитв, коленопреклонений, тем более от нашей исповеди и причастия Святых Тайн Христовых? Если кто имел неблагоразумие остановиться на указанной нами малоплодной поверхности благочестия, тот да ведает, что он, и много, по-видимому, делая, еще ничего не сделал как должно; ему надо трудиться снова.
Надо углубиться в свое сердце, совесть, убедиться, что, без освящения свыше, корень всех его действий, даже благих, есть самолюбие, а не святая и истинная любовь к Богу и ближнему, что все, произрастающее от этого корня, есть нечисто пред очами Божиими и недостойно Царствия Небесного; должно познать это и молить Господа, да Сам изведет его из плена страстей и злых навыков, да Сам созиждет в нем сердце чистое и дарует ему дух сокрушен, – то сердце, из которого сами собою явятся воистину благие мысли и деяния; тот дух; который один может быть приятелищем даров благодатных и обителью в нас Духа Божия.
Святитель Иннокентий Херсонский
«Благовестник» №8, 2011 г.
Из книги «Монастырский благовестник. Том 1».
С Лазаревой субботы церковные песнопения начинают вести верующих по стопам Господа. Времени Его земной жизни осталось менее недели. Час великого Исхода близок. «Общее воскресение прежде Твоея страсти уверяя, из мертвых воздвигл еси Лазаря, Христе Боже…», – слышим мы пение праздничного тропаря.
«Воскрешение Лазаря – последнее великое чудо Христа, последний отблеск Славы Его перед ночью страстей. Евангелист Иоанн изображает это событие как очевидец, с поразительной, почти осязаемой достоверностью. Видишь буквально каждый штрих: робость учеников, их колебания и, наконец, решимость идти навстречу опасности. Иисус с глазами, полными слез, у гробницы; сёстры, подавленные горем; смущение Марфы, отваленный камень и властный призыв, услышанный в иных мирах: «Выйди, Лазарь!» Безмолвная фигура в саване на пороге склепа… Тот, Кто вскоре Сам должен будет пройти через врата смерти, объявляет Себя ее победителем».
Христианское богословие рассматривает это чудо как зримый символ власти Христа над жизнью и смертью, как уверение учеников в своем Воскресении и будущем воскрешении мертвых. Поэтому данному событию посвящена суббота шестой седмицы Великого поста (суббота Лазарева), перед праздником Входа Господня в Иерусалим (Вербным воскресеньем). Ради точности следует заметить, что здесь богослужебное время не совпадает с историческим: воскрешение Лазаря произошло за месяц или два до Входа Господня в Иерусалим.
Сам же «Лазарь Четверодневный», или «друг Божий», – это гостеприимный житель Вифании (предместья Иерусалима), брат Марфы и Марии, в доме которого останавливался Иисус Христос. Его воскрешение из мертвых на четвертый день (отсюда прозвание), совершенное Христом в форме публичного мессианского «знамения», стало для иудейских властей, опасавшихся религиозных волнений, последним аргументом в пользу немедленной над Ним расправы.
Согласно церковному преданию, после воскрешения Лазарь прожил еще 30 лет и умер в сане епископа Китиона (о. Кипр). В конце IX в. его мощи перенесли в Константинополь.
(48)